То, к чему сейчас привык весь мир - ФРС и никогда не погашаемый американский госдолг -отнюдь не было панацеей в 18-ом веке, когда Джефферсон и Гамильтон спорили о будущем новой страны. Кто знает, какой бы сейчас была финансовая система, если бы федеральная система тогда не продвинула идею о создании частного банка для скупки долга правительства, или люди не поверили бы в обещанные 6% по бондам.
После откровенного шулерства с "континенталками" этот проект вполне мог провалиться, но новые "бумажки" разлетелись как горячие пирожки, а очередь за ними растёт уже третий век. Неизбежность или роль личности в истории? Возможно, Джейсон Гудвин ответит на этот вопрос. Удачи!!!
Гамильтон рисовал деньги самой рациональной силой в мире и распалял страдавших от недостатка наличности слушателей предвкушением наступающего порядка и процветания. То, с какой непринужденностью он извлекал деньги буквально из воздуха, оказывало гипнотическое действие. Стоило ему добиться согласия на выплату госдолга, как стоимость государственных ценных бумаг взлетела с 15 до 45 млн долларов.
Магия Гамильтона принесла национальной экономике 30 миллионов. Деньги, как нам известно, работают, потому что работают: Гамильтон заставил людей в них поверить. Чем выше становится долг, тем больше бумажных денег он позволял печатать. Гамильтон описывал бумажные деньги, как «род живых денег», в противоположность «мертвому» золоту и серебру.
Купюры ничто не сдерживало, они путешествовали в карманах и пачках, выплачивались и принимались в оплату по первому требованию, их было легко разменять и потратить. Золото и серебро следовали за торговлей подобно искалеченному вояке в арьергарде победоносной армии: тяжелый вид монет, которые тащили в сундуках, всегда медленно и с риском утраты.
По мере того как доверие к бумажным долларам Гамильтона росло, оживала деловая активность. В условиях роста населения будут расти и экспорт с импортом, доходы федеральной казны пополняться, а долг — выплачиваться в установленном порядке. Возможно, долг вообще никогда не следует выплачивать полностью: федералисту Гамильтону общественный долг нравился. Его существование привязывало всякого, независимо от родного штата, к федеральной системе.
Но американцы его поколения однажды уже были сбиты с толку бумажными деньгами. Гамильтон отдавал себе отчет в опасности того, что правительство не устоит перед соблазном множить свои долги. увеличивая денежную массу, что означало прибегнуть к печатному станку, как было в дни «континенталок». Его предложение заключалось в создании нового частного национального банка, скопированного — хотя он был достаточно осторожен, чтобы не произнести это вслух,— с Банка Англии, в ведение которого и отошли бы все операции с государственным долгом и национальной валютой.
Частный банк не подвержен политическому давлению, а его недобросовестные действия отпугнут инвесторов: кредит упадет, и акционеры потерпят убытки. Поэтому исключительно из корыстных побуждений акционеры будут стремиться поддерживать доверие к банку. Основание компании или корпорации любого рода означало получение разрешения правительства в форме государственной привилегии.
На заре капитализма право корпораций на существование гарантировано не было, и сама идея создания наполовину фиктивной правовой общности, которая могла действовать как живой, но в то же время бессмертный человек, еще казалась странной. В наши дни мы можем купить готовую фирму и уже приучены к мысли, что корпорации в реальности тратят меньше налогов, поэтому странными кажутся предубеждения прошлого. Но американцы того времени знали: искрой, из которой разгорелось пламя их революции, стало решение британского правительства позволить крупнейшей за всю историю привилегированной корпорации, Ост-Индийской компании, продавать чай в Бостоне.
Гамильтон начал с плана обратить практически в одночасье 500000 долларов в звонкой монете в 10 миллионов. Подобно фокуснику, для этого он взял пустую коробку, названную Банком Соединенных Штатов. Коробка имела портик в ионическом стиле и располагалась в Филадельфии, на углу Честнат-стрит и 3-й улицы. Ей назвали цену, скажем 10 млн долларов, а поскольку это уйма денег и намного больше, чем все обращавшееся в стране серебро и золото, предложили купить ее вскладчину. Государству предлагалась выкупить пятую часть за 2 млн долларов.
Однако у государства не было такой суммы. Не проблема: делом банка, в конце концов, является выдача денег в кредит, и государство может стать его первым клиентом: берет у банка взаймы и обещает расплатиться восемью ежегодными платежами. С этого момента началась игра. У государства не могут закончиться деньги; оно может объявить дефолт, но в виде залога располагает доходами от ввозных пошлин, не говоря о землях на западе.
Условия чуть менее выгодны для следующих инвесторов, а к таковым относятся все граждане. Они должны выкупать оставшиеся акции банка на общую сумму в 8 млн долларов, частично за твердую валюту, частично - в государственных ценных бумагах с доходностью в 6% годовых, выплачиваемых из доходов от ввозных пошлин.
Как оказалось, публика была готова драться за право внести свои средства: все паи в банке распродали за час, после чего он сразу заработал 6% с государственных ценных бумаг. По ним действительно регулярно выплачивали 6% годовых, банк мог их использовать в качестве обеспечения денежных эмиссий.
Деньги печатались на бумаге, и ссужая их, банк взыскивал те же 6%. Теперь он выглядел как непрерывно работающее предприятие, хотел в него инвестировать, для чего требовались шестипроцентные бонды, выпускаемые правительством. Коль скоро каждый требовал у правительства свои бонды, использование их банком в качестве стартового капитала было оправданно.
Государственные деньги, массовая подписка, выпуск банкнот, установление дат для выплаты платежей по процентам и долевых платежей - успех этого зависел от того, случится ли все разом, словно гала-концерт. Но Гамильтон не хотел, чтобы механизм был герметичным, и создал нацию.
Кроме золота, капающего с тех, кто ввозил товары, его система инициировала налог, которым облагались те, кто считал себя свободным от любых связей с государством и деньгами. Таким товаром стало виски, и щупальца государства поползли на окраины, где виски представляло собой выгодный способ превратить огромные запасы кукурузы, которые никто не смог бы вывезти, в нечто такое, что каждый мужественный южанин добавлял к утреннему чаю. (с) Джейсон Гудвин "История доллара".
На рынке всегда много интересного, а лучшие мои посты, рецензии на книги, видосы, графики и сделки всегда найдёте в телеграм-канале: dmatrade TT Разберём всё по полочкам. Welcome!!!
Страница "Книги" в блоге ТТ.
После откровенного шулерства с "континенталками" этот проект вполне мог провалиться, но новые "бумажки" разлетелись как горячие пирожки, а очередь за ними растёт уже третий век. Неизбежность или роль личности в истории? Возможно, Джейсон Гудвин ответит на этот вопрос. Удачи!!!
Гамильтон рисовал деньги самой рациональной силой в мире и распалял страдавших от недостатка наличности слушателей предвкушением наступающего порядка и процветания. То, с какой непринужденностью он извлекал деньги буквально из воздуха, оказывало гипнотическое действие. Стоило ему добиться согласия на выплату госдолга, как стоимость государственных ценных бумаг взлетела с 15 до 45 млн долларов.
Магия Гамильтона принесла национальной экономике 30 миллионов. Деньги, как нам известно, работают, потому что работают: Гамильтон заставил людей в них поверить. Чем выше становится долг, тем больше бумажных денег он позволял печатать. Гамильтон описывал бумажные деньги, как «род живых денег», в противоположность «мертвому» золоту и серебру.
Купюры ничто не сдерживало, они путешествовали в карманах и пачках, выплачивались и принимались в оплату по первому требованию, их было легко разменять и потратить. Золото и серебро следовали за торговлей подобно искалеченному вояке в арьергарде победоносной армии: тяжелый вид монет, которые тащили в сундуках, всегда медленно и с риском утраты.
По мере того как доверие к бумажным долларам Гамильтона росло, оживала деловая активность. В условиях роста населения будут расти и экспорт с импортом, доходы федеральной казны пополняться, а долг — выплачиваться в установленном порядке. Возможно, долг вообще никогда не следует выплачивать полностью: федералисту Гамильтону общественный долг нравился. Его существование привязывало всякого, независимо от родного штата, к федеральной системе.
Но американцы его поколения однажды уже были сбиты с толку бумажными деньгами. Гамильтон отдавал себе отчет в опасности того, что правительство не устоит перед соблазном множить свои долги. увеличивая денежную массу, что означало прибегнуть к печатному станку, как было в дни «континенталок». Его предложение заключалось в создании нового частного национального банка, скопированного — хотя он был достаточно осторожен, чтобы не произнести это вслух,— с Банка Англии, в ведение которого и отошли бы все операции с государственным долгом и национальной валютой.
Частный банк не подвержен политическому давлению, а его недобросовестные действия отпугнут инвесторов: кредит упадет, и акционеры потерпят убытки. Поэтому исключительно из корыстных побуждений акционеры будут стремиться поддерживать доверие к банку. Основание компании или корпорации любого рода означало получение разрешения правительства в форме государственной привилегии.
На заре капитализма право корпораций на существование гарантировано не было, и сама идея создания наполовину фиктивной правовой общности, которая могла действовать как живой, но в то же время бессмертный человек, еще казалась странной. В наши дни мы можем купить готовую фирму и уже приучены к мысли, что корпорации в реальности тратят меньше налогов, поэтому странными кажутся предубеждения прошлого. Но американцы того времени знали: искрой, из которой разгорелось пламя их революции, стало решение британского правительства позволить крупнейшей за всю историю привилегированной корпорации, Ост-Индийской компании, продавать чай в Бостоне.
Гамильтон начал с плана обратить практически в одночасье 500000 долларов в звонкой монете в 10 миллионов. Подобно фокуснику, для этого он взял пустую коробку, названную Банком Соединенных Штатов. Коробка имела портик в ионическом стиле и располагалась в Филадельфии, на углу Честнат-стрит и 3-й улицы. Ей назвали цену, скажем 10 млн долларов, а поскольку это уйма денег и намного больше, чем все обращавшееся в стране серебро и золото, предложили купить ее вскладчину. Государству предлагалась выкупить пятую часть за 2 млн долларов.
Однако у государства не было такой суммы. Не проблема: делом банка, в конце концов, является выдача денег в кредит, и государство может стать его первым клиентом: берет у банка взаймы и обещает расплатиться восемью ежегодными платежами. С этого момента началась игра. У государства не могут закончиться деньги; оно может объявить дефолт, но в виде залога располагает доходами от ввозных пошлин, не говоря о землях на западе.
Условия чуть менее выгодны для следующих инвесторов, а к таковым относятся все граждане. Они должны выкупать оставшиеся акции банка на общую сумму в 8 млн долларов, частично за твердую валюту, частично - в государственных ценных бумагах с доходностью в 6% годовых, выплачиваемых из доходов от ввозных пошлин.
Как оказалось, публика была готова драться за право внести свои средства: все паи в банке распродали за час, после чего он сразу заработал 6% с государственных ценных бумаг. По ним действительно регулярно выплачивали 6% годовых, банк мог их использовать в качестве обеспечения денежных эмиссий.
Деньги печатались на бумаге, и ссужая их, банк взыскивал те же 6%. Теперь он выглядел как непрерывно работающее предприятие, хотел в него инвестировать, для чего требовались шестипроцентные бонды, выпускаемые правительством. Коль скоро каждый требовал у правительства свои бонды, использование их банком в качестве стартового капитала было оправданно.
Государственные деньги, массовая подписка, выпуск банкнот, установление дат для выплаты платежей по процентам и долевых платежей - успех этого зависел от того, случится ли все разом, словно гала-концерт. Но Гамильтон не хотел, чтобы механизм был герметичным, и создал нацию.
Кроме золота, капающего с тех, кто ввозил товары, его система инициировала налог, которым облагались те, кто считал себя свободным от любых связей с государством и деньгами. Таким товаром стало виски, и щупальца государства поползли на окраины, где виски представляло собой выгодный способ превратить огромные запасы кукурузы, которые никто не смог бы вывезти, в нечто такое, что каждый мужественный южанин добавлял к утреннему чаю. (с) Джейсон Гудвин "История доллара".
На рынке всегда много интересного, а лучшие мои посты, рецензии на книги, видосы, графики и сделки всегда найдёте в телеграм-канале: dmatrade TT Разберём всё по полочкам. Welcome!!!
Страница "Книги" в блоге ТТ.
Комментариев нет:
Отправить комментарий